Бич Божий - Страница 58

Коровы – это еще половинка дела. Двадцать один живой человек, как вам такой расклад? Три собаки. В лесочке рядом белки скачут, голодные барсуки недовольно взрыкивают, по полю мыши-полевки шныряют. Что за чудо такое? Да быть не может!

Оказывается, вполне может. Полковник устроил туземцам, напуганным появлением вооруженных и хорошо организованных людей, допрос с пристрастием. Есть ли неподалеку военные объекты? Какие? Где? Покажите!

Показали. На территории близлежащей военной части ПВО обнаружились два транспортера с хорошо знакомой маркировкой «ЗОНА-17» и заблокированный бункер. Вскрыть убежище не вышло, наши ПМК и призванные на помощь искусственные разумы «Хюммелей» оказались бессильны. Зато в одной из бронемашин нашли оченно любопытный планшет с картами и знакомыми нашим «унтерам» тактическими значками – какие конкретно объекты столицы подлежат немедленной изоляции, что нужно ликвидировать, а что оставить…

– Они у вас продовольствие забирали? Насколько часто? Каждый день? – Полковник не уставал с настойчивостью следователя гестапо третировать бледных и несчастных обитателей фермы, обеспечивавшей воинскую часть свежими продуктами. – У вас никто не умер? Я так и знал… Работаете по контракту с Министерством обороны?

Все подтвердилось. Туземцы, в основном наемные рабочие из Белоруссии и Курляндии, упомянули некую «зону чрезвычайного командования» с центром в Стрельне, на южном берегу Финского залива. Слышали это название от солдат. Да, военных здесь ждал атмосферно-космический челнок, они спешно улетели вечером 14 сентября. Да, они с нами общались постоянно. Нет, ничего такого особенного не рассказывали. В последние дни употребляли много спиртного. Им тоже было нехорошо после правительственного заявления о сложении власти, тогда все пили. Как мы живем? Так себе живем, плохо живем, многие болеют, очень страшно…

– Светка, кажется, хотела получить рабочую силу? – тихонько сказал мне Полковник. – Вот тебе и коровы, и трудовое крестьянство… Парни вроде бы нормальные, вменяемые. Берем к себе?

– Конечно, берем. Но во-он у того, по-моему, рак легкого.

Полковник развернулся всем корпусом. Шагнул вперед, притерев меня спиной к ограде. Спросил шепотом:

– Чего? Откуда знаешь?

– Вижу. Посмотрел на человека и понял, высветилось…

– Ты что, рентгеновский аппарат?

– Нет, это другое. И я знаю, что раковые клетки исчезают, он вылечится сам.

– Ну ни х… В смысле, ничего себе. Я это тоже знаю. Чувствую. Как это получается?

– По-моему, никак. Само по себе. Без участия разума. Просто мы видим невидимое.

– Почему?

– Не задавай дурацких вопросов. Не знаю почему! Почему солнце светит, а?

– Из-за того, что водород превращается в гелий, бестолочь. Давай вернемся домой и серьезно поговорим. Со всеми нами происходит что-то… Черт его знает что, говоря откровенно!

* * *

В феврале 2284 года нам стало окончательно ясно: нейтронная звезда ушла. Исчез аккреционный диск, прекратились странные явления в атмосфере, северное сияние появлялось редко и было необычно бледным. Это дало повод к зарождению малообоснованных надежд – непосредственная угроза миновала, значит, эвакуированные могут вернуться и все снова будет по-старому.

– То есть как «по-старому»? – изумилась Светлана. – Как ты себе воображаешь такое вот «возвращение»? Высаживаются они в центре города и что видят? Правильно, дорогой мой, разруху и гору трупов! Сразу возникают неприятные вопросы к правительству: а скажите, пожалуйста, ваши превосходительства, что это такое странное произошло на старушке-Земле? Да-да, мы понимаем, воздействие «аномалии» и все такое прочее, но почему передохли хомо сапиенсы и кошечки с собачками, а рыбки, птички и кузнечики благополучно здравствуют? После того что они здесь натворили, господа министры-канцлеры скорее выпрыгнут в открытый космос без скафандров, чем позволят людям вернуться! Скорее всего, они убеждены, что здесь погибли все до единого, и никогда не позволят этой тайне выплыть на свет! Это вполне логично!

– Нет ничего тайного, что не сделалось бы явным; и ничего нет потаенного, что не вышло бы наружу, – я наизусть процитировал евангелиста Марка. – Значит, ничего не изменится, а нам придется строить новое общество на очень жидком фундаменте… Как полагаешь, сколько всего людей выжило? Раньше я думал, что около четверти или половины процента от общей численности населения планеты.

– Нас было двадцать миллиардов… – Светка призадумалась и наморщила лоб, высчитывая. – Допустим, эвакуировали пятьсот миллионов. Будем исходить из худшего, уцелели всего четверть процента из оставшихся девятнадцати с половиной миллиардов. Получается сорок восемь миллионов семьсот пятьдесят тысяч, это ведь уйма народу! Кстати, раньше я не умела так хорошо считать, пользовалась ПМК или калькулятором… Усугубим ситуацию – из этих неполных пятидесяти миллионов по разным причинам погибла половина. Все равно людей должно быть гораздо больше, чем мы видим сейчас!

– Двадцать пять миллионов на всю планету? Ну, тогда ближайший сосед будет жить от тебя в трехстах километрах!

– Во-первых, я не уверена, что вакцину делали военным Америки, Австралии или какой-нибудь республики Конго, наши могли поделиться механовирусом только с союзниками. Следовательно, живых можно найти исключительно на территории России и Германской империи, только в больших городах, где находились эти самые «чрезвычайные зоны». Петербург был семнадцатой зоной, значит, есть еще минимум шестнадцать, а сколько их было всего? Двадцать? Сорок? Заметь, на нашем курорте отдыхает меньше ста человек, и создать полноценное общество с гарантией появления здорового потомства мы не сможем – встает проблема, я извиняюсь, имбридинга…